Олег Мазур: Расскажите немного о себе, как пришли в Naim, чем занимаетесь в компании?
Стив Селлс: Я работаю в Naim уже 17 лет. Я интересовался аудио всю свою жизнь, начиная с 7 лет, когда, сидя в большом кресле своего дедушки, слушал его Hi-Fi-систему. Я слушал Британский филармонический оркестр и до сих помню то ощущение в груди, когда, включив звук погромче, музыка меня полностью захватывала. Тогда я стал понимать, как хороший Hi-Fi влияет на прослушивание музыки. Я начал делать колонки, когда мне было 11 лет, усилители, когда мне исполнилось 14. Поэтому, когда настало время выбирать профессию, я пошел учиться в университет на конструктора аудио-систем, по завершении которого я проработал во многих аудио-компаниях. Начал в 1988 году в Cambridge Audio, затем перешел в Wharfedale, Cyrus, Mission, Roksan, Quad, NXT.
ОМ: Все хорошие английские компании…
СС: Точно! Я работал во многих хороших английских компаниях, и каждая из них по-своему отличается. Quad, Roksan, Cyrus — везде собственный подход к разработкам. В Roksan мне очень нравилось, потому что у них большие корпуса, в которые легко размещать электронику. В Cyrus же, наоборот, нужно все встиснуть в маленький корпус. Они и сейчас так же пытаются уместить все в маленькие коробочки. В общем, у каждой компании свой подход к конструкции.
СС: И вот, 17 лет назад я попал в Naim, где встретил Рой Джорджа — директора компании, и Пола Стивенсона.. для меня это был незабываемый опыт на всю жизнь. Чем отличается Naim от других компаний, так это тем, сколько времени уделяется прослушиваниям. Каждая деталь должна служить звуку. Мы тратим месяцы на прослушивание. Одно сопротивление мы слушаем столько же, сколько слушаем устройство целиком. Мы слушаем маленькие нюансы, потом ставим новую деталь, потом возвращаемся обратно. Наш подход к конструированию иной, чем в других компаниях, ведь главное для инженера – создать продукт, который легко производить, использовать современные технологии, чтобы уменьшить искажения. Но в Naim мы понимаем, что таким образом мы вряд ли получим звук, которым будем наслаждаться. Это будет чистый звук, с хорошим разрешением. Но если вы собираетесь жить с системой, скажем, 10-15 лет, то нужно, что бы вам нравилось слушать музыку, чтобы она «цепляла». Поэтому, когда мы разрабатываем схемотехнику, например, новых стримеров, то склоняемся к очень простым схемам. Но мы окружаем их хорошей обвязкой. Например, цифровую часть мы перенесли в отдельный корпус внутри основного корпуса, разделив стример на две части, аналоговая часть же при этом остается максимально изолированной. Затем мы устанавливаем ее на специальную систему подвеса, и так далее..
ОМ: Кто придумывает идеи? Вы или еще кто-то из вашей команды?
СС: Не только я. Нам очень повезло, у нас в компании 25 талантливых инженеров. Большая часть из них работает над программным обеспечением. 3 человека пишут приложения для iOS и Android, причем совсем недавно этим занимался один человек, но у него было слишком много работы. У нас отдельное подразделение, которое проводит тестирование программного обеспечения. Они дают обратную связь программистам – что оставить, что изменить, что добавить. Так же есть отдел, разрабатывающий всю механику. Наш отдел по разработке электроники состоит всего из 7 человек, что не так уж и много, учитывая размер всей команды разработчиков.
ОМ: Кто решает, каким именно должен быть звук у устройств Naim?
СС: С самого начала, после создания компании в 1973 году, звучание Naim определял Джулиан Верекер. А когда с ним стали работать Пол Стивенсон и наш технический директор Рой Джордж, то они решали уже втроем. Позже, когда я присоединился к команде, то мы, инженеры, создавая прототип, шли к Полу и Рою, и они говорили нам, в каком направлении двигаться, чтобы получить лучший звук. Рой недавно ушел из компании, но все равно собирается посвящать прослушиванию несколько дней в неделю. В общем, на данный момент он и решает – он главный. Он приходит, и мы вместе с ним и с моим коллегой Гарри Крокером, который работает в компании уже 30 лет, слушаем результаты нашей работы. Так и получается звук Naim. Любой продукт мы доводим до ума и запускаем в производство только если с ним можно по-настоящему наслаждаться музыкой.
ОМ: Почему у вас не получилось «раскрутить» собственные акустические системы?
СС: Это очень интересный вопрос. Я думаю, что они были очень сложными для настройки. У меня у самого были АС Naim SBL, которые состоят из раздельных
корпусов и сабвуфера, затем я их поменял на SL2, и это очень хорошие колонки, у них чистый звук, очень быстрый и детальный. Но чтобы дилеры могли хорошо их продемонстрировать, им нужно было правильно их собрать. Я думаю, что мы сделали их очень сложными для сборки. Хотя уверен, что те, кто, собрал их правильно, были вознаграждены хорошим звуком.
Но сейчас у нас есть Focal, и они выпускают акустические системы, а мы производим электронику. Каждая из компаний концентрируется на своем деле.
ОМ: Какие самые новые продукты вы представляете сейчас?
СС: Наши самые новые устройства — стримеры. Мы выпускаем их уже почти 6 месяцев, и они являются воплощением всех наших новейших технологий.
ОМ: В чем разница между старыми и новыми стримерами?
СС: Мы начали работать над этим большим проектом 4 года назад. Использовали «холистический» подход, наблюдая за полным путем прохождения сигнала. В первой версии был установлен модуль стримера, купленный у другой компании и дополненный нашей технологией воспроизведения CD. Но когда создавали второе, новое поколение стримеров, мы изменили нашу тактику — стали исследовать и улучшать путь прохождения сигнала. Поэтому первое, что мы изменили – способ передачи аудио сигнала из стриминговой карточки. В первой версии сигнал имеет тактовую частоту, которую устанавливает карточка. И декодирующая часть ЦАПа должна использовать тактовую частоту генератора карты, а затем перекодировать ее. У нас ушло много времени заставить эту систему работать. В новых системах мы устанавливаем отдельный тактовый генератор, который одновременно работает и со стриминговой картой и с ЦАП. Это фундаментальная разница, и для работы этой технологии пришлось переписать программное обеспечение и заново разработать электронику для стриминга. Когда мы получили точный по таймингу сигнал, мы стали смотреть, как мы можем передать наиболее чистый цифровой сигнал из стриминговой карты в цифровой сигнальный процессор, а затем в ЦАП. Обычно, сигнал генерируется с напряжением тока 3.3 вольта, но когда он становится очень быстрым, вибрации достигают 25 миллионов в секунду, на краях диапазона синусоиды создается шум, который мы демодулировали в аналоговой части. Но если его сократить и уменьшить, то сигнал будет чище, а звучание лучше.
Мы взяли на вооружение технологию из видео — LVDS (Low Voltage Differential Signal), снизив ток сигнала с 3.3 до 0,3 вольт, т.е. уменьшили его в 10 раз, заодно избавившись и от шумов.
Мы также улучшили и аналоговую часть. Например, в NDS мы поменяли блок питания для ЦАПа, позаимствовав технологию питания DR (discrete-component voltage regulator), которую изначально разрабатывали для старшей линейки Statement. Звучание фантастически изменилось в лучшую сторону!
ОМ: Какой следующий шаг для компании?
СС: Мы потратили много времени на разработку серии Uniti и новых стримеров. Поэтому, я думаю, мы сейчас возьмем небольшой перерыв. Будем смотреть, какие технологии сможем улучшить. Сейчас мы вовлечены в несколько исследовательских проектов, результаты которых совместно с применением принципов Naim, возможно, помогут нам создать новые продукты. Нас ждет много инженерного веселья, настало время для игр! Разработка Statement для нас так же была интересной: это и новый способ производства транзисторов, и новые схемы усиления, необычные цифро-аналоговые схемы. Так что я не могу пока сказать, какие продукты мы можем ожидать в будущем, в первую очередь для нас настало время для веселья – разработок. Мы смотрим не только в сторону улучшения звука, но и как люди используют наши аудиосистемы, как их обновляют. Таким образом мы сможем понять, куда двигаться дальше.
