Штальбург

Ч – Чимери Паоло Микеланджели начал учиться игре на скрипке в возрасте трех лет, а в четыре года брал уроки в музыкальном институте Вентури в Брешии. Примерно в десять лет он начал учиться игре на фортепиано в Миланской консерватории у Джованни Анфосси и получил диплом по классу фортепиано в тринадцать лет. По всей видимости, с этого момента у Микеланджели больше не было учителей, но отсутствие определенности может быть связано с его склонностью окутывать свою жизнь ореолом таинственности и запутанности. Что мы знаем наверняка, так это то, что АБМ начал заниматься фортепиано с преподавателем Музыкального института Вентури в Брешии - Паоло Чимери. Это был отнюдь не простой учитель, а известный человек в музыкальном мире того времени. Будучи талантливым концертным пианистом, он уже в семь лет играл для раненых во время Второй мировой войны. А повзрослев, проявил такой талант, что Джузеппе Верди позвал его дирижировать в Ла Скала. Однако Чимери был застенчивым, интровертным, сложным, одиноким человеком, любившим свою маленькую провинцию. И он отказался от предложения, оставшись в Брешии. Когда он встретил Артуро и стал его первым учителем, Чимери было уже семьдесят два года. В зените своей славы АБМ признавался: "Всему тому, что я знаю, я научился у Паоло Чимери". На картине Чимери - человек XIX века, внешность которого напоминает людей периода Рисорджименто. Челибидаке Одним из немногих, а, возможно, единственным настоящим другом Микеланджели в музыкальном мире был Серджиу Челибидаке. Всем известно, что великий дирижер был злейшим врагом записей, а также эксцентричным и непредсказуемым в той же степени, что и AБM. Официальных записей Челибидаке не существует, за исключением нескольких ранних начала его карьеры. Все, что мы можем услышать - неавторизованное. Главное, что у нас имеется два выступления. Одно - 8 апреля 1982 года, с Лондонским симфоническим оркестром в Королевском фестивальном зале Лондона. Другое - 5 июня 1992 года, десять лет спустя, с Мюнхенским филармоническим оркестром в мюнхенском Гаштайге. И в том, и другом случае исполняется концерт Равеля и другие произведения, а пианист – АБМ. Концерт 1992 года - один из последних концертов Микеланджели, возрожденного после событий в Бордо. Однажды, находясь в Японии, АБМ был страшно недоволен предоставленным ему роялем и спросил, может ли взять на гастроли свой собственный. Ему не разрешили, и в результате возник дипломатический спор, который заставил AБM попросить Челибидаке исключить из оркестра всех музыкантов японской национальности. Челибидаке, разумеется, этого не сделал, и они не разговаривали друг с другом в течение двенадцати лет. Ну а когда дружили, то никакой подозрительности не было, и они абсолютно доверяли друг другу. Однако же, Челибидаке всегда предупреждал музыкантов, чтобы они не разговаривали между собой и не смеялись во время репетиций, опасаясь отвлечь Микеланджели. Чиани Тем, кто не является страстным любителем фортепиано, имя Дино Чиани (Dino Ciani) почти ничего не говорит. И это очень жаль. Чиани был великим пианистом. Он - родом из Фьюме, родился в 1941 году и был настоящим вундеркиндом. Всего в четырнадцать лет он окончил консерваторию по классу фортепиано. Еще будучи совсем юным, начал давать концерты сначала в Италии, а затем и по всему миру. У Чиани был обширный репертуар. Он записал, например, полный цикл ноктюрнов Шопена (которых AБM никогда не записывал) и полный цикл прелюдий Дебюсси - в 1972 году. Некоторые критики утвеждают, что эти циклы – вообще лучшие из всех записанных. Чиани был современником Поллини, с которым ему приходилось соперничать. Поллини в 1960 году выиграл конкурс имени Шопена, а Чиани в 1961 году получил вторую премию на конкурсе имени Листа-Бартока в Будапеште. За этими молодыми пианистами всегда очень внимательно, но молчаливо наблюдал АБМ. Поллини у него учился: "Он научил меня и хорошо объяснил, как играть пианиссимо на фортепиано". Они очень уважали друг друга, но имели радикально различные взгляды. Если АБМ был человеком XIX века, то Поллини - очень современен и имел другой репертуар. В некоторых отношениях Чиани мог бы быть больше похож на АБМ. И юный пианист тоже захотел у него учиться. Дино предстал перед маэстро с "Ночным Гаспаром". Для этого была нужна смелость, и у Чиани ее было предостаточно. AБM выслушал, но засомневался. Он посчитал, что рояль находился не в лучшем состоянии или пьеса слишком была сложна для молодого пианиста. Но потом постоянно держал в голове его исполнение. Через некоторое время он отправил письмо Чиани с просьбой послушать его еще раз. Но второй встречи не произошло. Чиани доверил свое обучение Альфреду Корто. Карьера этого великого пианиста (и я здесь соврешенно не преувеличиваю!) закончилась трагически: он погиб в возрасте всего тридцати трех лет в автокатастрофе на окраине Рима. Если вы увлекаетесь Дебюсси, то, послушайте моего совета, откройте для себя Чиани. И после этого, вы будете искать все, что записал этот пианист. Ш – Шопен Долгое время его диск, посвященный Шопену (DG), заставлял меня рано вставать и ставить его на иглу опять и опять. Совершенство. Загадка. Архитектурный жест, достойный дворца эпохи Возрождения. Легендарный звук. И каждое произведение мерцает, как бриллиант. Все вопросы остаются без ответа: как достичь этого величия, как достичь этого лазурного баланса? И тайна остается тайной. Непостижимой ни для кого. Какое здесь Скерцо! АБМ не только виртуозно его играет, но и воздерживается от громогласности, с тонким наслаждением нежно раздувая мелодию. Среднюю часть, полную аккордов и переходящую в гигантское крещендо, он начинает довольно прохладно, как славянскую мистерию. Завораживает не техническая сторона, не обилие нюансов, а - уникальные пропорции. Рубинштейн играет эту пьесу как балладу, Горовиц – несколько манерно, Аррау – брутально укрощает. Бенедетти Микеланджели, напротив, следует высшей пианистической справедливости, не разрушая ее и не перенося из французской среды в Москву или Нью-Йорк. А Баллада № 1! Это произведение АБМ пронес через всю жизнь. Но «та самая» Баллада была одна. Её записала компания RAI осенью 1962 года в телевизионной студии Турина. Эта запись окружена мифами. Говорят, маэстро запрещал операторам двигаться с камерами. Потребовал простой серый задник, потому что ничто не должно было отвлекать от чистого звука музыки Шопена. Образ пианиста - максимально нейтрален. Впервые Балладу АБМ записал в лондонском Royal Festival Hall, 4 марта 1957 года. Он был еще молод и беззаботен. Следующий раз - в Праге, в мае 1957, а затем - в упомянутом 1962-м. И еще много раз, пока ее исполнение не достигло совершенства в октябре 1971 года, в актовом зале Академии наук в Мюнхене. Мы говорим о первой балладе, но у Шопена их четыре. Однако в записях АБМ о них нет ни малейшего упоминания. Вот здесь - легендарная запись RAI 1962-го года. 00.27.18 https://www.youtube.com/watch?v=YwgUNM9nR8s Шуман Вместе в Равелем, Дебюсси и Шопеном, Шуман был сердцем его репертуара. Существует множество записей, сделанных в студии и вживую. Это и «Карнавальные сцены из Вены», «Карнавал», «Веский карнавал», и, конечно же, Концерт для фортепиано с оркестром - один из первых, который АБМ записал 9 апреля 1942 года с маэстро Антонино Педротти и оркестром театра Ла Скала. Последний раз он играл этот концерт с Серджиу Челибидаке в мюнхенском Гаштайге в 1992 году. С Шуманом АБМ будто бы разделял то чувство романтической беспомощности и тоски, которое, должно быть, было характерно для всей его жизни. И тот, и другой, погружались в одну стихию, имели единое трагическое чувство. Шуман - композитор, который ужасает, показывая пустоту. Шуман религиозен, у него есть видение загробной жизни. И AБM это прекрасно понимал. «Карнавал» Микеланджели играл чаще всего. Пьеса длится чуть меньше двадцати трех минут в интерпретации Рахманинова, двадцать семь - у Кемпфа и чуть больше двадцати семи у Рубинштейна. Аррау и Вайсенберг увеличили продолжительность до тридцати одной с половиной минуты. Блаженный Микеланджели приближается к тридцати семи минутам! Сначало ты дезориентирован длительностью, потом – удивляешься и, наконец, восхищаешься. Восхищение вызывает, прежде всего, терпеливый, скрупулезный анализ, столь же придирчивый, что и в хорошей филологической монографии. Восхищает соотношение аналитической экспозиции и звучности. Темпы, в целом гораздо более медленные, чем традиционные, становятся вполне "правильными", потому что звучность полная, плотная, округлая, всегда властная и когда гремит, как пророческий гром, и когда шепчет, как божественный ветер. Во всех смыслах - блестящий спектакль! Щ – Щедрость Религиозность АБМ была подлинной и глубокой в части благотворительности, помощи нуждающимся людям. Речь шла не только о благотворительных концертах, которых было дано немало. Но и о частной помощи. Карло Мария Доминичи - его юный ученик - рассказывал, что однажды, поздно вечером, когда они находились в Больцано, он услышал стук в дверь своей комнаты. Это был маэстро. Взволнованный и очень обеспокоенный. Он сказал ему: давай возьмем машину, мы должны ехать в Тренто. Сейчас же. Доминичи ничего не понимал, но, прежде всего, езда в машине, в Ferrari, с AБM никогда не была прогулкой по парку, а - настоящим ужасом для пассажира. Они сели в машину и приехали за полночь в Тренто, остановившись перед зданием муниципалитета. АБМ вышел из машины с конвертом и сказал Доминичи, чтобы тот ждал его внизу. Маэстро позвонил в домофон, поднялся наверх и минут через десять вернулся. Он привез туда конверт, в котором были деньги на оплату квартиры, в которой жила одна малоимущая очень пожилая женщина. АБМ ее почти не знал, но пообещал, что каждый месяц будет платить за ее квартиру. И вот вечером он вдруг понял, что забыл. Подобных эпизодов много. Один из его студентов мастер класса страдал от серьезного сердечного заболевания сердца, и АБМ выяснил, что ему необходимо сделать операцию, но он не мог ее оплатить. Операция была очень сложной. AБM без колебаний оплатил всю стоимость операции и пребывания в больнице. Но самым поразительным были его отношения с бухгалтером. Он постоянно повторял ему, что тот должен распоряжаться деньгами так, чтобы у него (АБМ) оставалось только самое необходимое для жизни. Все остальное, что он зарабатывал дополнительно, а это, как вы понимаете, было немало, он жертвовал на благотворительность. И всегда адресно. Не гуманитарным организациям, а больничным палатам, семьям, ситуациям, о которых он непосредственно знал. Перед смертью он просил оставить все деньги и авторские со своих записей тем людям, которые в них нуждается. Но это оказалось невозможным. Наследники законно добились, чтобы наследство перешло к ним.

П – Преподавание Получив подарок от бельгийской Королевы, итальянский пианист в одночасье стал знаменитым. Однако он скромно занял должность преподавателя Болонской консерватории. Именно туда к падре Мартини пришел заниматься совсем юный Вольфганг Амадей Моцарт. Преподавание всегда было одной из главных страстей Микеланджели. После Болоньи, АБМ преподавал в Венеции, где подружился с апостольским нунцием города, впоследствии папой Иоанном XXIII. После Венеции он переехал в Больцано, где помог основать знаменитый конкурс Бузони и пережил одну из главных неудач в своей жизни: его исключили из консерватории за то, что он не отработал положенное количество часов. Его увольнение вызвало огромный скандал в Италии. Был ли он хорошим педагогом? Его нечеловеческий перфекционизм, кажется, противоречил искусству преподавания. Тем не менее, под его руководством работали Маурицио Поллини, Марта Аргерих, Альберто Нойман, Иван Моравец и Вальтер Кляйн. Он принимал своих учеников в Монкальери, недалеко от Турина, размещал их, кормил, не требуя ни копейки, и некоторым даже открывал двери в непостижимое. Однако сложность его характера не давала покоя. Среди бесчисленных историй есть рассказ австралийского пианиста, который годами работал над сонатой Бетховена с целью сыграть ее для Микеланджели. В тот день, когда он смог осуществить свою мечту, итальянский мастер остановил его после нескольких тактов: "Это произведение вам не подходит, сыграйте другое". Несчастный пианист так и не смог больше увидеть своего кумира. Его методы часто были нетрадиционными: однажды вечером один из учеников, Карло Мария Доминичи, играл, когда Микеланджели, неся свечу, выключил свет. Когда Доминичи пожаловался, что почти ничего не видит, Микеланджели ответил: "Вам не нужно видеть, вы должны чувствовать. Есть хорошие пианисты, которые слепы и играют очень хорошо". Доминичи признался: "Я начал думать, что он сумасшедший". И, тем не мене, нет ни одного ученика, кто вспоминал бы о нем не то, что с досадой, но даже с какими-то оговорками. Мэтр был приветлив и строг, непредсказуем и щедр. У АБМ не было фортепианных наследников, никогда не существовало фортепианной школы. Самые великие прокладывали свой собственный путь, и было бы натяжкой считать Аргерих и Поллини учениками, потому что это не так. Политика После победы на Женевском конкурсе, он был приглашен фашистским иерархом Паволини в Квиринале на концерт. За концерт АБМ получил золотые часы, а вместе с ними - членский билет национал-социалиста. Часы оставил себе, а билет - выбросил. Говорят, что он участвовал в Сопротивлении и однажды ночью его арестовали эсэсовцы в Брешии, во дворце графа Мартиненго. Более восьми месяцев он просидел в тюрьме. По одной из версий, АБМ совершил ловко разработанный побег. По другой – его освободил один влиятельный человек, хорошо его знавший. Но об этом сохранилось не так много документов. Все туманно. Несомненно лишь то, что однажды, когда его спросили, каковы его политические убеждения, он ответил, что он - монархист. В 1960-е годы объявить себя монархистом было весьма экстравагантно. Р – Равель Есть одно произведение, благодаря которому можно если не разгадать, то хотя бы прикоснуться к тайне АБМ. Это - Gaspard de la nuit Равеля. Каждый пианист знает, что такое «Ночной Гаспар». Это - нечто ужасающее с точки зрения технической сложности. Сложно уже в первой части – Ундине, но в Виселице, и, особенно, в Скарбо, сюита достигает такого уровня сложности, что лишь немногие великие пианисты отважились на это сочинение. Равель не раз говорил, что намеренно пытался написать самую трудную пьесу, когда-либо написанную для фортепиано. Это была ирония, карикатура на романтизм, листовский пианизм и мир, превративший этот инструмент в музыкальный тотем. Как-то AБM сказал немецкому журналу: "Кстати, я был другом Равеля". Был ли? Ну, если слово "друг" применимо к одной единственной встречи...Мы мало знаем об этом эпизоде. Известно лишь, что он произошел в 1937 году, в тот самый год, когда умер Равель, и что это случилось в Париже. АБМ исполнилось семнадцать лет. А посредником, скорее всего, был великий композитор и пианист Альфредо Казелла. Кажется, здесь легенда становится еще более невероятной, потому что утверждает, что АБМ играл перед Равелем именно «Ночного Гаспара». Жест, если его можно так назвать, почти безрассудный для юноши семнадцати лет, хотя уже чрезвычайно одаренного. Однако это была удачная авантюра, поскольку история гласит, что великий Равель, внимательно выслушав его, сказал: «Я и не знал, что сочинил такое прекрасное произведение!» Сегодня не узнать правду об этой встрече. На протяжении всей жизни АБМ любил играть Концерт для фортепиано с оркестром соль мажор. Но делал он это, если можно так выразиться, с ретро-изяществом. Морис Равель и Арнольд Шёнберг (а также Сергей Рахманинов) - современники. Однако одного из них, а именно Шёнберга, AБM никогда бы не исполнил. Маурицио Поллини, напротив, делал это на протяжении всей своей концертной карьеры. AБM исполнял Гаспара вживую несколько раз. Последний раз - на знаменитом концерте в Зале Нерви в Ватикане, 13 июня 1987 года. https://www.youtube.com/watch?v=c1NkdnilwQk Репертуар В январе 2007 года Андраш Шифф сообщил австрийскому журналу Profil, что Микеланджели был "фантастическим музыкантом, но - отшельником. Мне никогда не нравилось слушать его, потому что его игра парализовала меня. Это безумие, когда человек играет небольшую горстку произведений одинаково. Микеланджели занимался круглыми сутками. Думаю, он никогда не читал книг и не видел людей". Действительно, у АБМ был довольно небольшой репертуар. Как и дирижер Карлос Клайбер, АБМ играл в концертах только те произведения, которыми владел в совершенстве. Он, конечно, знал все сонаты Бетховена, но на публике играл только пять из них, причем не самые известные. Морис Равель также вошел в репертуар Микеланджели лишь горсткой произведений: "Ночной Гаспар", Концерт in G и "Благородные и сентиментальные вальсы". Среди записей Шопена – лишь легендарные "Похоронная соната" и Скерцо № 2, а также букет мазурок. Микеланджели был одержим определенными произведениями, которые он играл снова и снова с мельчайшими различиями, которые казались ему бездной. Чем старше он становился, тем больше сокращал свой репертуар. В отличие от Гульда, который тоже был очень ограничен в репертуаре, но был систематичен, в АБМ не было никакой систематичности. Если бы он выбрал все творчество любимого композитора, то его можно было бы понять. Нет. Только несколько вещей. Он уродовал композиторов своим репретуарным выбором. Почему он не исполнял композиторов, которые были конгениальны его экстраординарной фортепианной технике? Почему нет этюдов Шопена, «Трансцендентных этюдов» Листа, Первого концерта Брамса, Рахманинова (кроме блестящего 4-го концерта) и т.д.? Не говоря уже о Бахе. В первые годы он играл Токкату и фугу ре минор, но потом - всё. А где Гольберги и ХТК? АБМ никогда не обращался к – Скрябину, Бартоку, Стравинскому, Прокофьеву, Мессиану и т.д. Что-то помешало ему это сделать? Мы этого никогда не поймем и не узнаем. Только его светлые руки решали, что должно остаться от него, а что он оставит другим исполнителям. В самый высокий рай на небесах он помещал то, что считал достойным быть услышанным и сохраненным. Рихтер Среди своих современников он особенно любил Рихтера, пианизм которого его одновременно завораживал и пугал. «Безупречно, - писал он в своих дневниках после того, как услышал его в концерте, - Абсолютное совершенство техники. До фанатизма точное исполнение текста. Он - настоящий перфекционист». С – США В 1948 году ABM играет в Карнеги-холле. Это ноябрь, 21-е число. Вокруг него - Нью-Йоркский филармонический оркестр. Он играет Концерт для фортепиано с оркестром ля минор, опус 54, Роберта Шумана. Это один из тех концертов, которые он будет носить с собой всю жизнь. Первый раз он сыграет его в 1942 году. В последний раз - с Челибидаке в 1992 -ом, в Мюнхене. Итак, Микеланджели двадцать восемь лет. Он переживает момент славы: менее чем за десять лет до этого он выиграл Женевский конкурс. АБМ - знаменит, востребован, ему предлагают должность профессора консерватории. За него соперничают звукозаписывающие лейблы. Он - человек, который может просить обо всем и получать все. Дирижерская палочка – в руках Дмитрия Митропулоса. А Митропулос был очень эксцентричным композитором и дирижером. Я бы даже сказал: он был тем, кто не щадил себя. Он был музыкантом, полностью погруженным в XX век. Но некоторые мысли можно было бы отнести и к ABM. Говоря о себе, Митропулос писал: «К сожалению, моя, так называемая, преданность работе практически полностью отрезала меня от реальной жизни. За исключением тех моментов, когда я нахожусь на подиуме, у меня нет жизни». И какой это был Шуман! Романтически безумный, саморазрушительный, трагический. В зале бурлила настоящая жизнь без кристаллического совершенства, к которому всегда стремился пианист. Манеру игры американцы сочли излишне романтичной. Критики вежливо критиковали AБM за те же недостатки, если их так можно назвать, что и у Горовица. Только за них Горовица прославляли. Пианист страдал от этих суждений и…начал «охлаждать» себя, что привело к акцентированию контроля и точности. Микеланджели всю жизнь пытался приручить Концерт ля минор. Но каждый раз, когда ему это удавалось, в нем кровоточила рана. Боль. За исключением того исполнения с Митропулосом. Когда все еще было возможно… Т- Таллоне Для такого маниакального человека, как ABM, было бы немыслимо не иметь собственного настройщика, того, кому он мог бы доверять и на кого, возможно, мог бы излить все свои неврозы. Чезаре Аугусто Таллоне был родом из Бергамо, и когда он впервые встретился с Микеланджели, ему было уже сорок лет. Однако сказать, что он был настройщиком фортепиано, было бы упрощением. Таллоне был фортепианостроителем. Действительно, у него была мечта построить "национальное" фортепиано, как он выражался. И он построил несколько. Но АБМ никогда не играл на его инструментах. Поэтому для пианиста Таллоне был тем человеком, который должен был вмешаться, когда техники не могли понять дефект, который, возможно, чувствовал только AБМ. Таллоне вспоминает: "Однажды я сопровождал Микеланджели к маэстро Витторио Мария Ванцо, который попросил его исполнить сонату Бетховена на своем фортепиано Pleyel. Ванцо не сказал ни слова, затем занял свое место за роялем и исполнил ту же сонату, после чего удалился, не сделав никаких дальнейших замечаний. Через несколько минут Ванцо появился снова, в его руках была таинственная коробка: он открыл ее, достал прядь волос и сказал: "Это волосы Моцарта, я хранил их много лет, теперь - ваша очередь". Ф – Фантазер Он был знаменит тем, что придумывал несуществующие истории. И не только о том, как он отправился опробовать органы в горных церквях Южного Тироля. Однажды в присутствии примерно пятидесяти человек он рассказал, что выиграл "Джиро ди Ломбардия" на велосипеде. Как рассказывал друг семьи: "Все вокруг должны были ему подыгрывать: он сказал, что выиграл Джиро ди Ломбардия на велосипеде". Его особенность заключалась в том, что он хотел быть кем-то другим. АБМ говорил, что участвовал в знаменитой гонке "Милле Милья", но его вдова Джулиана позже снисходительным тоном уточняла: "Мой муж любил рассказывать истории. На самом деле он никогда не участвовал ни в каких гонках. Когда мы поженились, у него едва хватало денег на покупку старенького Fiat Topolino. Однажды во время поездки в окрестностях озера Изео машина сломалась. Он сам разобрал двигатель, но, когда закончил ремонт, в руках у него осталась одна деталь. Он пожал плечами и бросил ее в озеро, а через километр машина загорелась". Х – Хор Отношения АБМ с горами были важными и страстными на протяжении всей его жизни. В горах АБМ любил тишину, долгие прогулки. И он проводил в горах много времени. Особенно в Трентино, в Валь-ди-Рабби, куда он часто возвращался и где также проводил курсы повышения квалификации. Хор SAT, что расшифровывается как Società Alpinisti Tridentini, всегда был институтом. А в те годы, когда Микеланджели преподавал в консерватории Больцано, началось настоящее сотрудничество. ABM гармонизировал прекрасные песни из Пьемонта, Тренто и Ломбардии. Конечно, удивительно представлять недосягаемого АБМ гармонизирующего песни гор. Но он всегда умел удивлять, и, в конце концов, в его увлечении народной музыкой есть своя логика. Мы не знаем, любил ли он Белу Бартока, но, безусловно, самый близкий ему Шопен и его Мазурки. Ц – Цветы Корд Гарбен, дирижер, неоднократно работавший с АБМ, писал: "Иногда могло сложиться впечатление, что растения были его самыми дорогими детьми. Только войдя в дом, он первым делом проверял цветы"… В 1979 году, в Вене, должна была состояться запись Концерта для фортепиано с оркестром № 1 до мажор Людвига ван Бетховена. Дирижер - Карло Мария Джулини. Зал - Музикферайн. Это - не только звукозапись, но и - телевизионная запись. Накануне маэстро проводит репетицию концерта, и все идет хорошо. И вторая решающая репетиция тоже должна была пройти нормально. Вот только в пустой зал кому-то приходит в голову идея принести горшки с цветами. Много ваз с цветами, море цветов. И вдруг AБM дает понять, что не будет репетировать с оркестром. Причина не должна удивлять. АБМ увидел цветы. Цветы - в горшках, а горшки наполнены водой, смешанной с землей и корнями. Поскольку их было очень много, влажность воздуха повысилась. И что же это значит? Войлочная головка молоточка разбухает, потому что намокает. То же самое происходит и с роликами механизма, сделанными из кожи. Разбухая, головка молоточка становилась тяжелее, и механизм работает медленнее. Рояль АБМ сразу же забрали, чтобы он не стал "тяжелым". Войлочные подушечки нужно было просушить. А АБМ вернулся к игре на следующий день, когда все цветочные горшки были убраны. Мир Микеланджели - это мир, в котором малейшая деталь стоила труда многих лет.

Если про фортепиано, то я советую начать с великолепного концерта Моцарта 17 и 21 с Марией Пиреш, 1993 года. Ну, а про равелевский концерт с Аргерих все и так знают. Здесь ведь интересная вещь. В одно время их объединяли - Аббадо и Мету. Они были молодые перспективные дирижеры. Но знаешь, когда Аббадо стал действительно великим? После того, как он воскрес после 2000 года, когда он чуть не умер от рака. Он прошел через этот туннель смерти, и вышел с таким чувством свободы в создании музыки, что это было что-то невероятное. Это была абсолютная свобода. И я считаю, что записи последних 20 лет - это лучшее, что он сделал. Это - скрипичные концерты Бетховена и Берга с Фауст, 9 Малера с оркестром Люцерна. Это - Скифская сюита Прокофьева и 6-ая Чайковского с Венесуэльским оркестром Симона Боливара. Это - 5 и 6 Бетховена с Берлинским филармоническим.Его моцартовский оркестр, который он в 2013 создал. Он исполнял все после болезни как ненормальный. И все было - просто высшего качества. Он сам говорил, что потеря желудка дала ему какую-то невероятную способность слышать музыку изнутри всего своего тела. Он говорил, что потеря желудка дала ему внутренние уши. И после этого - полный цикл Малера, пять симфоний Брукнера, Фантастическая, Дебюсси. И все это наверняка есть в этом боксе! Аббадо говорил, что научился слушать тишину, и через это научился слышать музыку. В принципе, я бы взял этот бокс уже только за этот период его жизни и творчества. Еще раз - поздравляю!

Юра, от души поздравляю! Мегабоксы - это в наше время действительно потрясающая вещь. И они совершенно уникальны, потому что за единичным исключением на стримерах их нет, на трекерах их - нет. Собрать это все ни на виниле, ни на CD - невозможно. Это - настоящий праздник. Я сейчас слушаю бокс Горовица концертов в Карнеги. Такого собрания найти нигде невозможно.

И – Италия На самом деле история, ставшая причиной нежелания АБМ выступать в Италии, довольно проста. Все дело было в лейбле - B.D.M. AБM переживал свой расцвет, вдохновив группу предпринимателей на создание лейбла, который мог бы стать зеркалом его образа мышления в музыке и который, не обсуждая, принимал бы его выбор репертуара для записи, а также почти маниакальные перфекционистские пристрастия. Компания звукозаписи находилась в Болонье. По контракту, AБМ обязался записать четырнадцать пластинок. Он начал с записи сонаты Скарлатти и 32-ой Бетховена. Однако пластинка была выпущена без окончательного согласования с пианистом, который, почувствовав себя обманутым, запретил ее продажу и отказался продолжать сотрудничество. Было очевидно, что неустойка от AБM будет очень высокой, а основатели компании, вложившие деньги в феномен Микеланджели, не останутся в стороне. И они действительно ополчились против него. Суд принял решение о предупредительном аресте всех активов АБМ, включая будущие доходы от концертов. Для гордыни пианиста это был очень болезненный удар. К тому же, приставы осмелились конфисковать его фортепиано. После первых минут отчаяния (его жена Джулиана рассказывала, что впервые видела его плачущим), маэстро отреагировал резко, без полумер. АБМ объявил всему миру, что больше никогда не ступит на землю Италии. И переехал сначала в Цюрих, а затем - в Лугано, поклявшись никогда не давать концертов в Италии, только - в Ватикане. Тем не менее, АБВ продолжал приезжать в Италию ради своих мастер-классов. В 1975 году Бенедетти дал серию концертов в Ватикане по приглашению своего друга папы Иоанна XXIII и восьми тысяч восторженных любителей музыки, находя особое удовольствие в том, чтобы играть всего в сотни метрах от Вечного города - объекта его ненависти. Когда в 1980 году его попросили дать концерт в память о Павле VI в Брешии, то AБМ нарушил клятву. Однако он заявил, что играет не в Италии, а дает концерт в память о Папе, которого любил и который был родом из Брешии. В конце концов, газета Corriere della Sera озаглавила новость так: "Бенедетти Микеланджели играет в Брешии, но - не в Италии". В те годы настройщиком пианиста был Анджело Фабрини, работавший на гамбургскую компанию Steinway. Для концерта в Брешии AБM нужны были четыре Стейнвей-гранда. В общей сложности они весят около двух тонн. Фабрини настроил все четыре. И это, мягко говоря, не маленькая работа. И весь вечер маэстро пробовал их один за другим: первый, второй, третий, четвертый, потом снова первый, потом второй. Он не мог определиться, не мог выбрать, какой из четырех должен занять центральное место в концерте. История об идиосинкразии АБМ к Италии — это вновь радикальная, даже преувеличенная позиция человека, жившего на неконтролируемых эмоциях, которые, возможно, были выходным клапаном его пианизма. Насколько безупречным и контролируемым он был перед клавиатурой, настолько же он становился жертвой раздражения, злости и иррациональных поступков, покидая ее. Инструмент Сказать, что АБМ был одержим в своей маниакальной заботе об инструменте, значит сказать нечто общеизвестное. Даже техники Steinway были потрясены уровнем его хирургической точности. Он замечал то, что не замечали настройщики, и мог почувствовать разницу в несколько граммов в весе молоточка. Однажды, когда предстояла перезапись "Прелюдий" Дебюсси, АБМ пожаловался на клавишу, которая, по его мнению, весила больше других. Речь шла о нескольких граммах! Техники разобрали и собрали клавишу, но ничего не обнаружили. Но АБМ настаивал. Он был уверен. В конце концов, они поняли, что разница есть. Именно поэтому производители фортепиано просили итальянца протестировать их инструменты и дать заключение. Особенно это касалось роялей фирмы Petrof (которые он очень любил), а также ранних Yamah. АБМ относился к инструменту как к человеку, и часто изумленные техники слышали от него такие слова: «Ну, ты и шлюха! Старая холупа! Ты никогда не станешь роялем!». Он просто мечтал об идельно подготовленных музыкальных шкатулках, способных раскрыть всю силу его музыкального воображения. Он мог ошибиться сам, но фортепиано должно быть непогрешимо, почти нематериально. АБМ работал над роялем, как гонщик Формулы-1 с механиками работает над своим болидом. Вы только представьте себе, он заставлял техников измерять изменение температуры в раме рояля при включении и выключении ламп в концертном зале! К – Караян АБМ записывался с Караяном. Возможно, в 1944 или 45-ом году. Записей нет. В течение многих лет АБМ говорил, что после войны эти пленки попали в Советский Союз. Герберт фон Караян и Бенедетти продолжали записываться еще как минимум сорок лет. Но собрать их вместе в студии было уже невозможно. Долгое время у Deutsche Grammophon была мечта - Концерт для фортепиано с оркестром си-бемоль минор Чайковского. И именно с Караяном. Но она так и не осуществилась. АБМ постоянно упускал возможности, каждый раз делая шаг назад. Неужели они не любили друг друга? Неизвестно. Может быть, и нет. Но воссоединение было бы эффектным. Оба - в своем музыкальном коконе, оба - не слушают друг друга. Нужно сказать, что итальянец превратить в минное поле даже тот небольшой кусочек сценического пространства, который делил с дирижером. Большинство из них страдали от того, что AБM в своей музыкальной одержимости всегда стремился непосредственно обращаться с музыкантам. Именно поэтому харизматичным маэстро было весьма трудно найти общий язык с пианистом. Остается только надеяться, что пленки 1945 года не уничтожены, и кто-то в Москве их случайно найдет. Маловероятно. Тем не менее, на концертах они встречались. Театральная афиша концерта Артуро Бенедетти Микеланджели с Симфоническим оркестром RAI в венецианском театре Фениче 16 сентября 1953 года - один из крайне редких случаев сотрудничества Герберта фон Караяна и АБМ. Л – Лугано Он все больше и больше замыкался в себе. Усталость, больное сердце... Его боль была видна, ее можно было почувствовать. AБM изменился, и после полупареза, и после операции на сердце, он стал призраком, отдалявшимся от этого мира. Наверное, внутри него было какое-то новое духовное состояние, о котором никто не знал. Этот человек, "абсолютно преданный художественному идеалу" (Маурицио Поллини), умер в ночь с 11 на 12 июня 1995 года в Лугано. Лугано - город, в котором жил Алексис Вайсенберг и живет Иво Погорелич, а Марта Аргерих основала знаменитый фестиваль. В день его похорон, в Пуре, шел дождь. Это - недалеко от Лугано. Стоял влажный июнь. Серый. Серый, как его водолазка, влажный ровно настолько, чтобы помешать ему играть, потому что влажность вредна для фортепиано. Он совершенно точно отказался бы играть на своих похоронах… Любовь Любовь. Как можно не поговорить о любви? Когда говорят: "женщина жизни" — это не эвфемизм. Они познакомились, когда им обоим было по шесть лет. И именно в этом возрасте Джулиана услышала концерт маленького AБM. Они поженились в 1943 году. В акте о разводе, выданном судом Брешии, стоит дата - 10 марта 1970 года. Но она, Джулиана, чья фамилия была Гвидетти, и которая скончалась через 20 лет после него, в 2015 году, никогда не оставляла его. Она всегда принимала своего Чиро с заботой и благоразумием. И в итоге, он всегда оставался привязан к ней. Знала ли Джулиана, насколько хрупким был АБМ? Скорее всего, да. И она знала, как важны для него влюбленности. Аскетизм, отрешенность от мира, знаете ли, весьма соблазнительны. В 2017 году пианистка Мариса Бруни-Тедески, мать Карлы Бруни и Валерии Бруни-Тедески, опубликовала мемуары: «Дорогие дочери, я вам пишу». И в них она рассказывает о своих отношениях с AБM. Она называла его «Архангел». Шел 1973 год. Мариса по окончании одного из концертов в Париже зашла к нему в гримерку, чтобы поприветствовать и поздравить. До этого они никогда не встречались. Женщина сразу же пригласила его на ужин, но: «Он не мог, - пишет Бруни Тедески, - он был опустошен, на рассвете ему нужно было уезжать в Японию. Он не знал, что сказать. Я чувствовала его напряженный, почти отчаянный взгляд. Он собрал все цветы, которые были у него, и положил их мне в руки». Возможно, на какое-то время они потерялись, но Мариса оставалась в его мыслях. Именно тогда у Бруни Тедески раздался телефонный звонок. Звонившей оказалась женщина от AБM: Анн Мари Жозе Грос-Дюбуа. Анн Мари (на двадцать лет моложе) была его секретаршей. По телефону Марисе она сказала только одно: "Он больше не может играть, он думает только о вас. Пожалуйста, позвоните ему". Так и произошло... М – Машины Откуда взялась его страсть к спортивным автомобилям, особенно к Ferrari? Многие рассказывают, каким безрассудным был АБМ за рулем, а сесть за руль своего Ferrari и разогнаться до ужасающих скоростей было для него средством снятия напряжение. У "счастливчиков", оказавшихся рядом с ним в одной машине, было одно желание - выбраться как можно быстрее и, желательно, целым и невредимым. Психоаналитик сказал бы, что такая манера поведения на дороге с безумными скоростями - не что иное, как «стремление к смерти». Возможно. Возможно, что-то заставляло его бросать вызов судьбе. Но за рулем этих болидов он рисковал не только попасть в смертельную аварию. Пианисты маниакально бережно относятся к своим рукам. Одни всегда носят перчатки, другие избегают движений, действий и жестов, которые могут поставить под угрозу функциональность их пальцев. И что? Для чего AБM постоянно ставил под угрозу смысл своей жизни - самое ценное, чем все восхищались - чтобы пройти виражи на предельной скорости? Был ли это - романтизм, тщеславие, детская наивность? Или просто страсть, страсть и еще раз страсть? Возможно, все вместе. Разумеется, ни одна страховая компания не хотела покрывать риски, связанные с его драгоценными руками. Легендарный пианист умел предаваться своим страстям - полетам, в которых он был мастером, лыжам, в которых был виртуозом, альпинизму, которым владел на высшем уровне, и, прежде всего, автогонкам - своей самой большой любви. Он владел знаменитой моделью 250 GT Pininfarina, которых фирма с черной лошадью на желтом фоне сделала всего 351 штуку, и которую ему подарил сам сам Энцо Феррари. Два любимых занятия итальянца - разбирать "Стейнвеи" и "Феррари". Медицина Его сестра Лилиана умерла от пневмонии. Ей было всего восемь лет. В то время АБМ было четырнадцать. Его жена Джулиана писала, что это горе осталось для него на всю жизнь. И, возможно, именно поэтому, когда он еще не определился со своим будущим музыканта, ABM несколько лет изучал медицину в университете. И, как говорят, он мог бы стать таким же талантливым врачом, как и пианистом. "Я прежде всего пилот, - заявлял он, - потом врач, и только потом, возможно, музыкант". О – Орган и скрипка Как-то при разговоре с музыкальным критиком Карлом Пикарди, АБМ рассказал о своем знакомстве с маэстро Луиджи Фернандо Тальявини, который когда-то был его коллегой по преподаванию в консерватории, в Больцано. Тальявини был выдающимся органистом и музыковедом, преподававшим орган. Маэстро вспоминал, что, когда они познакомились, у них была привычка, путешествуя по дорогам, искать старые органы в церквях Трентино и вместе на них играть. Но позже, Пикарди, встретив Тальявини, спросил его об этом. Тот признался, что часто встречался с АБМ, но никогда, никуда, и ни за какими органами с ним не ездил. Зачем? Какой смысл придумывать происшествия, которых никогда не было? Скорее всего, у пианиста было какое-то смутное чувство реальности. Для него был важен только его мир: мир звуков, фантазий. Временами даже детских. Но все это способствовало его гениальности. В августе 1977 года АБМ сказал New York Times: "Начнем с того, что мне совсем не нравилось фортепиано, я находил его слишком ударным. Поэтому я изучал орган и скрипку... Я обнаружил, что звуки, издаваемые органом и скрипкой, можно перевести на язык фортепиано. Если вы говорите о моем тембре, то вы должны думать не о фортепиано, а о сочетании скрипки и органа". Отмены Организаторы концертов боялись гения фортепиано, как никто другой. Настолько, что с определенного момента начали вводить ряд штрафных санкций на случай, если концерт не состоится. И Бенедетти платил штрафы, потому что это было частью его образа жизни. Он никогда не получал удовольствия от выступлений и давал концерт только в том случае, если все в точности соответствовало его вкусу. А поскольку так было далеко не всегда, то многие концерты отменялись. Капризы звезды? Нет. Скорее, маниакальное уважение к себе и музыке. Микеланджели говорил студентам, "игра на фортепиано — это вопрос морали". В газетной статье 1973 года под заголовком "Неуловимый маэстро наконец-то играет" отмечалось, что с тех пор, как он выиграл Женевский конкурс в 1939 году, его выступления в Лондоне можно было пересчитать по пальцам, а три последних были отменены, причем последний раз из-за того, что его фортепиано подверглось воздействию стихии в доках Гамбурга. Однажды, когда он собирался дать три концерта в Лондоне, он узнал, что около шестидесяти итальянцев договорились прилететь в столицу Великобритании, чтобы его послушать. Узнав об этом, он отменил все концерты. Ему сказали, что итальянские турагентства рекламировать его, предлагая пакетные предложения, сочетающие гостиницы и рестораны с его музицированием. С Микеланджели так нельзя…. Для многих любителей музыки пианист стал увлекательной загадкой. Он один из немногих, кто может вызвать ажиотажный спрос на билеты одним лишь объявлением о сольном концерте. Вопрос в том, появится ли он? Но если он появится, то уже через несколько тактов станет ясно, что это будет потрясающий музыкальный опыт. АБМ был настоящей звездой. Перед каждым его концертом приходилось выставлять полицейские кордоны, чтобы утихомирить поклонников. На его концертах в Sala Nervi собиралось около двенадцати тысяч человек. Однажды, в Кракове, на бис, он повторил весь концерт! А все потому, что его поразило тепло и трогательное отношение публики, которую он так любил.

Об этой истории в следующих постах.

Г Галуппи Микеланджели может придать неожиданную остроту забытым произведениям, таким как удивительная Соната № 5 до минор Бальдассарре Галуппи, композитора, о котором редко упоминают разве что поклонники поэмы Роберта Браунинга "Токката Галуппи". О Галуппи Бальдасаре, ваш мотив звенит тоской! Не понять вас – это значит вслух признать, что я глухой! Но беру у вас уроки я с тяжёлою душой! Вы пришли с токкатой строгой, принеся в ней страсть сердец, Что в Венеции той бились, где царил богач-купец, Где венчались дожи с морем: в волнах - сотни их колец! https://www.youtube.com/watch?v=WPg2P6XDNdQ Горовиц Вначале цитата из разговора с Мартой Аргерих: «Ванда Горовиц сказала мне о Микеланджели: "Я не выношу, как он октавирует басы". Зная, что Горовиц делает то же самое, я ответила: "Может, вы привыкли к этому". А она: "Именно поэтому"… У АБМ были определенные идиосинкразии. И это известно. С годами они усиливались и становились еще острее. Наверное, больше всего он хотел избежать втречи с Владимиром Горовицем, и на то есть причины. Насколько совершенным был АБМ, настолько же дерзко несовершенным Горовиц. Итальянец, словно черная дыра, поглощающая свет, был почти невидим для внешнего мира. Горовиц, с его жизненной энергией, был полной противоположностью. AБM контролировал влажность фортепианного войлока, а Горовиц не боялся неточностей. Горовиц был блестящим, остроумным и космополитичным, а итальянец, покидая клавиатуру, был застенчив, неуклюж и неловок. Один из них - жизнь, другой - аскетизм. Они избегали друг друга. Когда им случалось попасть на один и тот же концерт в Зальцбурге, организаторы, знавшие об этом, рассаживали их в противоположных концах зала, как можно дальше друг от друга. Д – Д’Ануццио Они никогда не встречались, хотя, теоретически, могли. Молодой АБМ уже приобрел некоторую известность в середине 1930-х годов. И, вполне вероятно, что именно в те юношеские годы и зародилась его страсть к Габриэлю Д'Аннунцио. Но для встречи этого было недостаточно. Д'Аннунцио, который в те годы был легендарной знаменитостью, конечно же, не мог проявить интерес к перспективному молодому пианисту. Более того, он умрет в 1938 году, а на следующий год АБМ выиграет Женевский конкурс. Любовь к поэзии Д'Аннунцио АБМ пронес через всю жизнь, и это не должно удивлять. Кризисы, депрессии, отстраненность были присущи миру АБМ, как и эклектичному, причудливому и декадентскому миру Габриэле Д'Аннунцио. Рассказывают, что пианист выучил наизусть множество стихов Д'Аннунцио, как и Данте. Нужно сказать, что в начале века итальянская поэзия в Европе была на вершине художественного Олимпа. Дебюсси 1978 год. Musikhalle. Гамбург. Первая книга "Прелюдий" – важнейшее начинание для AБM. Deutsche Grammophon готова к записи, которая войдет в историю. И в этом есть что-то пугающее. Что же вновь сотворит этот итальянец? Во время записи AБM устраивает обычные истерики. Никто не может войти в Musikhalle во время записи, и это - понятно. Но он запрещает заходить и руководителям Deutsche Grammophon, и это уже - перебор. Но важно - другое. Запись первого тома Прелюдий становится непревзойденной. Ни одному пианисту не удалось сделать это лучше. АБМ начал играть Дебюсси так, как если бы это был классицизм. Те ноты, которые многие пианисты видят, как смутный мираж, будто их глазам не хватает диоптрий для различения деталей, у итальянца становятся четкими, скульптурными, точными, обретают тело, не расплываясь, не заставляя нас войти в некий опиумный притон, где музыкальные видения туманны и призрачны. Исполнение Дебюсси имеет твердую опору, не являясь бесплотным или импрессионистическим. Звук у пианиста напряженный, декламационный, с живописными перспективами. Но подходит ли это к Дебюсси? Не пригоден ли такой звук скорее для «Прелюдии, хорала и фуги» Франка, «Иберии» Альбениса и «Музыкальных моментов» Рахманинова? И многим кажется, что АБМ пытается ослабить или анулировать всю новизну "Прелюдий", возвращая их в контекст позднего XIX века, в котором парижский Дебюсси не так уж отличается от парижских испанцев Альбениса и Гранадоса. Но в этом и состоит оригинальность Микеланджели. Он - маньерист, яркий представитель итальянской неоклассической культуры (вспомним, неореализм – в кино). Вспомним, и Стравинского с его «Пульчинеллой». АБМ дает стилистически устаревшую, но абсолютно новую интерпретацию. Ведь его «Прелюдии» — это как прогуляться по острому лезвию, не поранившись. С мастерством, снимающим любые сомнения в его гениальности. В музыке совершенство — это наивность. Можно ли назвать «Прелюдии» совершенными? Хочется в это верить, поскольку Микеланджели - исполнитель, приучивший наш слух к этим чудесам. Джулини Карло Мария Джулини был терпеливым человеком и внимательным дирижером. Разумный человек, без крайностей и полный уважения к исполнителям. После смерти АБМ он писал: "Я могу сказать, каким был этот пианист, но каким он был человеком – остается для меня тайной. Почти непреодолимый барьер отделял музыканта от человека - пленника своей личности. Из всех знакомых артистов, только Мария Каллас и Артуро Бенедетти Микеланджели обладали такой двойственной личностью. В работе, Мария всегда оставалась немного отстраненной. Я ни разу не видел, чтобы ее лицо озаряла улыбка, но, что еще хуже, по мрачности ее лица было видно, как сильно она страдала. Кажется, что и вы, Артуро, жили в темноте, за исключением тех моментов, когда играли на фортепиано. Именно тогда вы дарили людям ту радость и свет, которых, возможно, вам не хватало". Сравнение Джулини с Марией Каллас, безусловно, уместно. На пластинках пианист запечатлен очень серьезным, страдающим, замкнутым, погруженным в исполняемую музыку. Однако же, на частных фотографиях, вдали от рояля, мы видим ироничного, веселого, игривого Микеланджели - со студентами, на фоне гоночного автомобиля, в горах и т.д. Так что это – трагическая маска или подлинные страдания? Мы не узнаем этого. АБМ был полностью непроницаем. Существовал занавес секретности, способный одурачить любого. Даже Джулини. Е Еда АБМ не был таким уж аскетом. Он любил хорошую еду, ему нравилось готовить, обожал хорошее вино и быстрые машины. Итак, на дворе - восьмидесятые. Микеланджели решил поужинать в ресторане неподалеку от своего дома, в окрестностях Лугано. Заведение находилось в горах, и к нему вела дорога, которую так любил маэстро, испытывая на ней свои водительские навыки и гоночные автомобили. Приехав, он решил, что ризотто с белыми грибами из Тичино или полента с тушеной говядиной, а также жареный кролик — это не то, что ему нужно. Вместо этого он захотел камбалу. Однако, в горном ресторане морского языка не оказалось. Артуро настаивал, а убедить его сделать другой выбор было невозможно. Тогда хозяин ресторана сел в машину и проехал с огромной скоростью двести километров до Цюриха и обратно, чтобы найти эту рыбу для AБM. Все это время (часа четыре) Микеланджели невозмутимо сидел за столом в своем священном молчании, ожидая, когда бедняга вернется с рыбой. Гениальность бывает иногда обременительной. Ж – Женева После Брюсселя, АБМ отправился на конкурс в Женеву. Председатель жюри - Игнаций Падеревский – выдающийся пианист и премьер-министр Польши. 1939 год. На Женевском конкурсе AБM поразил всех Первым фортепианным концертом Листа. До него совершенство исполнения было не так важно. Неопределенность, несколько ошибок, даже некоторая вольность в интерпретации партитуры были вполне допустимы. Главное - темперамент пианистов. Это было время темпераментных пианистов: Падеревский, Корто, Рубинштейн, Рахманинов, Горовиц, Гилельс. Но самым важным для АБМ всегда было стремление к совершенству. Да и кто раньше слышал такого пианиста? Сдержанного и отстраненного, но столь же страстного. После выступления, Корто сказал ему: «Родился новый Лист!» и подписал свою фотографию: «Артуро Бенедетти Микеланджели, с моим глубоким восхищением». Забавно отметить, что пианист, известный тем, что почти никогда не допускал на публике неверных нот, был отмечен тем, кто делал это чаще других... Живые концерты С таким непредсказуемым и увлекательным артистом, как АБМ, существует множество записей живых выступлений. Одни из самых ранних относятся к 1939 году, в том числе захватывающее исполнение Концерта для фортепиано с оркестром № 1 ми-бемоль Листа с оркестром радиостанции Suisse Romande и Эрнестом Ансермэ. Пятнадцатидисковый комплект концертных выступлений с 1939 по 1990 год был издан лейблом Aura в 2000 году. а Memoria выпустила его последнее выступление из Гамбурга 7 мая 1993 года, когда он играл сольную программу Дебюсси. Одна из лучших концертных записей - трансляция телеканала BBC от июня 1965 года, где Микеланджели играет Концерт для фортепиано с оркестром Грига в Лондоне с оркестром "Новая филармония" и Рафаэлем де Бургосом. Это великолепное исполнение было выпущено BBC Legends в сочетании с первой книгой прелюдий Дебюсси, записанной в Лондоне, в апреле 1982 года. Однако, возможно, лучшее представление о живом исполнении Микеланджели можно найти в выпуске Testament, посвященном лондонскому сольному концерту 1957 года. который был записан EMI, но не издавался до 1996 года. С возрастом Микеланджели сократил свой репертуар, и в этом концерте прозвучали знакомые произведения, которые он часто играл. Отрывки из "Образов" Дебюсси даже более четкие, чем в студийной записи, и в них больше вдохновения. Фактически, Микеланджели был в расцвете сил на этом концерте и выдал одно из лучших исполнений, записанных вживую. З – Записи АБМ был человеком, который защищался от современности с непревзойденным упорством. Но, прежде всего, он защищался от воспроизведения звука на LP. Он не любил пластинки. Они так ему не нравились, что в начале шестидесятых он отказался от очень выгодного контракта с Philips. Причина состояла в том, что маэстро не доверял всем студиям звукозаписи, и в глубине души понимал, что маниакальные требования и одержимость, которые он вкладывал в каждую сессию звукозаписи, были невыносимы для этого бизнеса. И не только это. Нужно было еще учитывать репертуар. Его бессистемность. Многие произведения были включены в программу, а затем регулярно заменялись. Он постоянно менял свое мнение. Даже в программах концертных залов. Вы никогда не знали, сыграет ли он все, что было намечено, изменит ли что-то или вообще не сыграет. Мог бы Philips попросить у него интеграл Бетховена, этюды или ноктюрны Шопена? Возможно. Но в его выборе музыки словно существовал неприкосновенный личный сундук, куда он складывал ноты, принадлежащие только ему. Для ABM каждая запись была болью, борьбой против естества, омертвлением звука в микроскопических канавках. В итоге, на рынке появилось множество его неавторизованных записей. И это было хорошо, потому что мы все еще можем его слышать. Потом, с 1971 года, когда он подписал контракт с Deutsche Grammophon, все стало более регулярным. Но в целом АБМ записывался очень мало. И не удивительно. Как может человек, который отменял концерты из-за незначительных деталей, быть доволен качеством записей? Многие не прошли проверку только потому, что он пропустил одну ноту в целом концерте. И это все в то время, когда Горовиц иногда хвастался, что пропустил очень много нот, а, особенно в старости, забывал несколько тактов и переходил к следующим. Звук Звук Микеланджели вызывал недоумение у многих музыковедов и критиков. Его обвиняли в излишней резкости, в том, что он настолько совершенен, что интерпретация кажется холодной или лишенной очарования. А вместо этого, мир пианистов состоял из людей, которые делали ошибки, допускали изъяны, показывая свою страсть. Даже в современном мире, забывшем о классической музыке, максимально далеком от этого пианиста XIX века, катапультированного в век чужой, звучание AБM поражает. Слушатель не понимает, в чем дело, но понимает, что другие пианисты - даже очень хорошие - не играют на фортепиано так хорошо, как он. Хотя, наверное, это - не совсем так. Возможно, в истории пианистов были и лучшие, хотя их можно пересчитать по пальцам одной руки. Но то, что это было не то же самое, — это правда. Потому что звук, экспрессия были неповторимы. …1942 год. AБM дает концерт в римском театре Адриано. И этот театр вмещает две с половиной тысячи человек. В зале - один из величайших археологов XX века - Людвиг Курциус. Немец, живущий в Риме, потому что возглавляет Немецкий геологический институт. Утонченный человек, друг Фуртвенглера, прекрасно понимающий музыку. В его серии эссе есть несколько строк, посвященных этому концерту: «Чудесная способность Бенедетти — это пение. И это - не просто певучий звук легат. Нет, скорее создание единого звука, почти как в скульптурном воске, через слабые изгибы он понемногу увеличивается, образуя отчетливый образ, а затем мягкими скользящими пассажами отступает от этого рельефа. Каждый слог имеет свой особый нюанс и аромат. Так и рождается поэтическая песня, отражающая всю юношескую чистоту этого художника. И хочется воскликнуть: "О, как бы я хотел, чтобы Бог притормозил вас в ваши двадцать два года, чтобы вы никогда не старели, и чтобы эта весенняя музыка юношеской мечты никогда бы не созревала в вашей душе, превращаясь в лето и осень!".

МИКЕЛАНДЖЕЛИ: ОТ А до Я ЭНЦИКЛОПЕДИЯ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА А Аргерих В Монкальери, на вилле "Мария", FIAT организовал академию, специализированный курс, преподавателем которого был АБМ. Марта вспоминает: «В Монкальери мы жили на красивой вилле, в каждой комнате стояло пианино Petrof, поэтому мы могли заниматься в любое время. На вилле "Мария" была очень приятная атмосфера. Мы ходили в ресторан, который находился неподалеку, а потом я часто ездила в Турин на концерты». Марта Аргерих прожила в Монкальери полтора года. Она работала над «Мефисто-вальсом» Листа, вторым Скерцо и Первым концертом Шопена. За это время у нее было всего четыре урока! «У нас не было никакого контакта. Я не понимала, что он мне говорит. Может, мне было неинтересно. Он сказал, что наши туалетные воды несовместимы, и однажды подарил мне свой флакон. Единственное, чем он отказывался делиться — это музыка. Позже я спросила его, почему он дал мне так мало уроков. Он ответил, что оставил их для тех, кто хочет научиться, а те, кто хочет сделать карьеру, будут играть независимо от его советов». Марта тщетно ждала приглашения в его студию, но пианист предпочитал показывать ей сельскую местность, разъезжая на бешеной скорости на своем Ferrari. Дабы оправдать столь малое количество уроков, Микеланджели позже скажет, что пытался привить Аргерих "музыку тишины". Аргентинская пианистка так охарактеризовала эти месяцы: «Нас было двенадцать человек, как апостолов! И все мы ждали, когда он даст нам уроки, чего почти никогда не случалось. Но было здорово: мы играли в настольный теннис, а еда была восхитительной». «Однажды он попросил меня сыграть на выпускном концерте Академии, и я немного смутилась, потому что не подготовила пьесу. Я сыграла концерт, но Микеланджели там не было. Он вернулся через несколько дней и сказал мне: "Я знаю, что вы играли очень хорошо!». Таков был ABM: непрерывная качель ощущений, эмоций, возгораний и охлаждений. Аррау Чилийцу не нравился AБM. Они были слишком разными. Аррау - космополит, представитель немецкой культуры, и его не так сильно волновала техника и нотное совершенство. В книге «Беседы с Аррау», в одном из интервью, он сказал: «А потом, есть этот безумный перфекционизм, слишком почитаемый публикой. На днях один молодой пианист - мой бывший ученик – вернулся с концерта, но я не хотел бы называть имя исполнителя. Я поинтересовался, как тот выступил, потому что обычно не очень высоко его оцениваю. Он сказал, что пианист был безупречен. Ни одного неверного звука за весь вечер. Идеально. Но разве это уж такая великая вещь?». Это был, конечно, Микеланджели. Ашкенази В музыкальных вопросах АБМ почти ни с кем не соглашался, но зачастую оказывался прав. Когда в 1955 году его вызвали в Варшаву как члена жюри конкурса Шопена, АБМ досрочно покинул польскую столицу, потому что первое место было присуждено поляку Адаму Харасевичу, а Владимиру Ашкенази – только второе. Мэтр был категорически не согласен и хотел, чтобы награду получил именно Ашкенази несмотря на то, что Харасевич был его учеником. Он оказался прав, а история это доказала. И вот, по воле судьбы, сегодня Ашкенази живет в Швейцарии в доме, в котором раньше проживал Микеланджели. Б - Баренбойм Забавный анекдот, рассказанный Мартой Аргерих: «Будучи директором Парижского оркестра, Даниэль Баренбойм пригласил Артуро Бенедетти Микеланджели сыграть концерт Бетховена, и тот согласился. Во время репетиций АБМ сказал Даниэлю: "Когда ты участвовал в конкурсе в Риме, один человек проголосовал против тебя. Это был я. И знаешь почему? Потому что ты выбрал 32-ую сонату Бетховена. Я подумал, что ты слишком молод. Ошибкой было то, что твой отец разрешил тебе её играть». Когда я рассказала об этом пианисту Ремо Ремоли, тот ответил, что Микеланджели участвовал в конкурсе в том же возрасте, что и Даниэль. И что же он решил сыграть? 32-ую сонату Бетховена». Бетховен Как это не покажется странным, но АБМ лучше всего проявляет себя в ранних произведениях композитора. Прежде всего, это – Первый концерт и, конечно, до-мажорная Соната соч. 2, № 3. Пианист записывал ее много раз, но лучшим считается исполнение в Варшаве 1952 года. https://www.youtube.com/watch?v=zYjD8-C36PE Много лет АБМ работал над 32-ой сонатой. Наконец, в 1965-м вышла пластинка. Некоторые критики пережили легкое разочарование, потому что итальянец слишком много руководствуется исключительно своим чувством звука, восторгом от чистых и красивых тонов, а контрасты и напряженность сонаты сглаживает, представляя ее в чересчур классицисткой манере. Игра АБМ кажется нереально виртуозной, слишком приятной и почти декоративной. Однако, (и мы об этом еще поговорим) в этом и заключается вся новизна и свежесть его интерпретаций. Бордо В 1988 году, в Большом театре Бордо, на благотворительном сольном концерте, АБМ упал без сознания на рояль во время исполнения первой части «Ночного Гаспара». В зале начинается паника. Становится ясно, что дело очень серьезное. Это - аневризма аорты. Приступ не стал фатальным только благодаря оперативному вмешательству хирургов коронарного центра Бордо и семичасовой операции, благодаря которой врачи спасли ему жизнь. С этого момента, 17 октября стало для AБM днем рождения. Он перестал отмечать реальную дату - 5 января, заменив ее на 17-ое октября. На восстановление ушло немного времени, и уже в следующем году, в знак признательности, пианист возвращается в столицу Аквитании. После случившегося, АБМ хочет, чтобы во время его концертов в зале всегда присутствовал кардиолог. Брамс «Чакона» Баха-Бузони АБМ – это эталон, по которому измеряют все остальные исполнения. Бах там мало что значит, ибо пианист отдает дань уважения, прежде всего, Бузони - своему великому соотечественнику. И тут напрашивается параллель с его знаменитой версией вариаций Брамса на тему Паганини. Брамс в них также - посредник в общении двух итальянцев. Паганини передает Микеланджели свои таинственные технические секреты. Для АБМ музыка — это совершаемый обряд или даже экзорцизм. Когда слушаешь, возникает ощущение, что фортепиано играет по собственной воле. Это произвдение Брамса очень редко исполняется в концертных залах: оно необычайно сложно и почти не поддается звуковому воплощению, даже если исполнитель знает, как преодолеть технические препятствия. АБМ играет обе тетради, опуская лишь три вариации из 28, причем не самых сложных. Поражает не демонстрация блестящей техники, а - стилистический такт, живость каждого голоса, уместность каждой трели, каждого ритардандо. Немногие великие пианисты могут сделать то же самое. Интерпретация ошеломляет, потому что в ней одновременно присутствует драма, сильное внутреннее напряжение. АБМ никогда не забывает, что речь идет о виртуозной пьесе, этюдах Паганини, которые Брамс написал во время своего сотрудничества со знаменитым виртуозом и учеником Листа Карлом Таузигом. Очень интересно следить, как вариации постепенно отходят от виртуозности Паганини, и все ещё, твердо придерживаясь захватывающей динамики этюда, наполняются полутонами, постепенно погружаясь в сон. И перед нами - «типичный» Брамс. При этом медленные вариации лишены скучной эмоциональной яркости, а звучат удивительно призрачно. АБМ явно пытается избежать эксгибиционизма и сентиментального китча. К концу, произведение звучит почти оцепенело. Интерпретация Брамса Микеланджели - пример завораживающего напряженного состояния между ясной динамикой и глубокой тьмой. Как будто в душе исполнителя борятся две этих тенденции. Брюссель В 1938 году Артуро Бенедетти Микеланджели стал участником конкурса Эжена Изаи, недавно учрежденного королевой Бельгии Елизаветой в память о великом скрипаче. Первый конкурс 1937 года завершился коронацией Ойстраха, а на следующий год триумфом отметился Гилельс. К всеобщему удивлению, АБМ занял лишь седьмое место. В бельгийской столице поднялся скандал. Большинство полагало, что Председатель жюри - Артур Рубинштейн - поставил итальянцу особенно низкий балл, чтобы помешать победить. Марта Аргерих вспоминает: «Однажды я попала на концерт Микеланджели. В зале был Рубинштейн. Я наблюдала за ним краем глаза. Он зевал и выглядел якобы скучающим». Через несколько дней, в качестве компенсации, Микеланджели был приглашен в замок, чтобы сыграть сонату с королевой. По окончании концерта, Ее Величество преподнесла ему золотые запонки, инкрустированные бриллиантами, образующими цифру 7. "Отныне это будет ваше счастливое число", - объявила Елизавета, не подозревая, что произносит пророчество. В следующем году АБМ блестяще выиграл первый приз на конкурсе в Женеве, выбрав, по чистой случайности, номер 7. В Вера Вокруг АБМ всегда раздували мифы. Например, говорили, что, по слухам, он происходит от святого Франциска Ассизского и провел год во францисканском монастыре. Все это пустые фанатазии. Но, безусловно, АБМ был человеком непоколебимой веры. Остается загадочной история о четырех священниках, которые сопровождали его в последние годы жизни и присутствовали на похоронах. Он умер, сжимая в руках De Imitatione Christi («О подражании Христу») Фомы Кемпийского - средневековый текст XV века, который в народном религиозном сознании всегда стоял в одном ряду с Библией. Многие говорили, что АБМ вовсе не был интеллектуалом и не так много читал. (Кстати, он любил М.Булгакова). Он выбрал в качестве утешительных текстов не Августина или Фому Аквинского, а то, что было близко его пониманию жизни музыканта. Первая книга называется дословно: "Книга о подражании Христу и презрении мира и суеты". В ней говорится об отказе от мирских вещей, о ценности благотворительности и о том, как важны для человека глубокие размышления. Этот текст был любимым у папы Иоанна XXIII, с которым у АБМ были особые отношения. Иоанн XXIII (папа Ронкалли) считал Микеланджели своим сыном и всегда помогал ему. Неудивительно, что экземпляр книги, хранящийся у АБМ, был подарен ему Ронкалли в то время, когда он был апостольским нунцием в Париже, пригласившим пианиста дать концерт в его присутствии за несколько дней до начала войны. Как и многие великие люди, АБМ постоянно стремился уклониться от мирских вещей, но в то же время очаровывал тысячи человек на своих концертах и осознавал ценность того света, исходящего от его игры. На протяжении всей жизни он пребывал в постоянных противоречиях между нарциссизмом и аскетизмом.

ФОРТЕПИАННЫЙ СФИНКС Он был романтиком, аристократом, капризным и щедрым человеком, который не понимал времени, в котором живет, да и не хотел понимать. Он уходил от него все дальше и дальше, в прошлое, вместе со своей памятью, своими призраками. Уходил в поисках тех ценностей, которые для него были всем, а для многих других - ничем, ибо времена менялись, а вместе с ними - и пианисты. Он был выходцем из другого мира, своего рода средневековым рыцарем музыки. Музыки, которая, как бы ни была признана и обожаема во всем мире, делала его все более одиноким и потерянным. Он был человеком XIX века. И всякий раз, когда его фотографировали вне рояля, итальянец позировал старомодным образом, с выражениями, которые идеально подошли бы для старого фотоаппарата или даже дагерротипа. Микеланджели, оставаясь серьезным, почти никогда не улыбался на аплодисментах, считая, что публика хлопает не ему, а композиторам, написавшим эту музыку. АБМ жил так, будто современность и не должна была существовать. Жил так, словно воплощаемые им моральные и романтические ценности были Святым Граалем, который он должен сохранить, спрятать и открыть нам посредством музыкального ритуала, известного только ему одному. Итак, поехали!

Тут не совсем так. Не нужно противопоставлять танец и серьезность в эпоху барокко. Танец для многих народов вел человека к Богу. Примитивные песенные танцы – основа всех очень серьезных религиозных церемоний. Телесный ритм вводил человека в транс. И в музыке нельзя отрешиться от двигательного ритма. Для Баха вся музыка была путем к Богу и танцевальная в том числе. Вообще, все барокко стояло на опере и Бах тоже. Он ее очень серьезно изучал. Хотя опер не писал. А в барочной опере есть три аспекта музыкальной техники. Первый – это метрический порядок танца, взятый из придворного карнавала. Танец – это символ солидарности между людьми и мирового порядка. Кто знает силу танца пребывает в Боге! У китайцев танец связан с сохранением космоса. Второй – речитатив. Ариозо. Бах всегда излагает слова Христа как ариозо. Между танцем и речитативом стоит – ария. Третий элемент. Ее поют разные люди, и у нее тоже танцевальный ритм. Арии героические. Все формы музыки барокко из этих трех оперных элементов и происходят. Кончерто гроссо – это аналог героической оперы. Апофеозом танца у Баха являются виолончельные сюиты. Это очень интересный вопрос, но, наверное, довольно специальный.

Моцарт легок и воздушен, поэтому требует "легких" рук. У мужчин руки тяжеловаты, нам тяжелее бороться с земным притяжением.

Хьюитт сама об этом много говорила. Она шла от своего балетного прошлого. Читал с ней большое интервью. Танцевальное здесь не значит реальное танцевальное движение. Танцевальность - это стиль интерпретации. Это связано с живостью, энергичностью. Изменения в темпе, акцент на повторяющихся структурах за счет усиления громкости, изменения тембра, особая четкость фразировки - это тоже танцевальность. Чтобы придать повторениям выразительность используется орнаментика. Живой и подвижный темп для жиги, более медленный - для менуэта. И все это на контрасте. Все это Вы наверняка слышали у Хьюитт. Просто, может быть, не связывали это с понятием "танцевальности". Вот тут мы во вкусах разойдемся. Я полагаю, что Хаблер очень хороша в сонатах для скрипки и ф-но (мало кто равный ей), и скучна в сольном Моцарте. Вот Хаскил - да. Из современных женщин - Утида и особенно - Пиреш.

Добрый день! Рад вашему возвращению на ветку. По стилю исполнения Баха Хьюитт больше похожа на Татьяну Николаеву и Ричарда Гуда, чем на Гульда. Соотечественник же, тоже канадец. Не плохо у канадцев с Бахом получается. Она играет Баха на фортепиано так, как будто это клавесин. Интересно, что у нее достаточно танцевальный Бах. Танцевальный ритм - это, можно сказать, ее фишка. Она 20 лет балетом занималась. Есть книжка знаменитая Меллерса "Бах и танцующий Бог". Все специалисты по ранней музыке вносят танцевальность в Баха. Бах ведь даже о смерти писал в мажорных тональностях. У него , где отчаяние - там почти всегда радость. Хьюитт - это чувствует. Правда использование рубато в Бахе - это то, за что ее много критиковали. А так, что сказать? Сияющая ясность, изящество, самообладание, техническое мастерство и красота звука. Но! Редко проникает под кожу музыки, и, когда заканчиваешь ее слушать, на душе как-то пустовато и ловишь себя на мысли, что ее интерпретациям не хватает многомерности, что ли. Но мне очень понравился ее диск Баха на DG, который она выпустила сразу после победы в Торонто на баховском конкурсе, в середине восьмидесятых. Эта запись очень свежо звучит. Но DG обидели ее очень, внушили, что она не востребована на рынке. А это было не так. Короче, она 10 лет после этого диски не выпускала. Потом она все это дело поставила на поток, подписав контракт с Гиперионом, и что-то ушло. Хотя, записи на этом лейбле сделали из нее "выдающуюся исполнительницу Баха". Не так давно записала, например, полного Равеля. Это - очень плохо, и об этой записи лучше забыть. Совершенно недоигранный Равель, лишенный глубины, театральности…А вот Куперен ее мне понравился. Кстати, послушайте этот материал. Не обсуждали. Конечно, это отдельная большая тема. Но я понимаю, о чем вы говорите в плане "отрезвления" от Гульда. Да, пропустил его ДР, занят был очень в сентябре. Но к Гульду обязательно вернемся и обсудим. Вот видите, Вы больше сейчас тяготеете к клависнообразному Баху, потому и Хьюитт - в фаворитах. И еще раз: одна из замечательных черт так называемых специалистов по старинной музыке заключается в том, что они всегда придают музыке Баха танцевальные ритмы. Вот эта книжка на многих повлияла Ну, и заходите почаще!

Точно. Он самый. Друг Рахманинова, который - тоже на фото в этой теплой компании. Говорят, что стиль игры Метнера был очень похож на рахманиновский. Оценить его, конечно же трудно, потому что он сыграл на записях только одно не свое произведение - Апассионату. Как и Шопен, писал в основном для фортепиано. Сложная музыка у Николая Карловича. Но если она кого затронет, то проникает под кожу и там остается надолго. Лично мне очень нравится Пролог из Восьми картин-настроений. Красивая мелодия, сложное наложение конфликтующих ритмических рисунков. Она написана на стихотворение Лермонтова "Ангел". Поэтому, можно сказать, Рождественская вещь. "По небу полуночи ангел летел и тихую песню он пел". Я, в свое время, с Пролога и полюбил музыку этого композитора.

Если Вы подумали, что на сегодня это все, то это не так....Я же говорю, необычный предрождественский день! На этом форуме очень любят загадки. А вот и загадка: У кого из знакомых Вам людей на этой фотографии сегодня, 5 января, еще случился День рождения? (Имеет отношение к теме ветки)

НЕВЕРОЯТНЫЙ ДЕНЬ В ИСТОРИИ ФОРТЕПИАННОЙ МУЗЫКИ!!! ВНИМАНИЕ! У нас имеется два числа: 5 и 11. Число 11 - простое, полиндромное, в Каббале обозначает букву К (Каф), которая связана с идеей духовного развития. 5 января 1920 года родился Артуро Бенедетто Микеланджели. Ровно 11 лет спустя… 5 января 1931 года родился Альфред Брендель. Еще раз бросаем кости. Надеемся, что вновь через 11 лет произойдет нечто, имеющее отношение к фортепиано. Есть!!! 5 января 1942 года в Милане родился Маурицио Поллини – сын одного из самых выдающихся архитекторов средины XX века Джино Поллини. Когда в 1960 году он получил премию Шопена в Варшаве, на Поллини посыпались предложения о концертах по всему миру. Однако же он отправился в Ареццо, где Микеланджели проводил мастер-классы... Мы открываем новый сезон неделей Артура Бенедетто Микеланджели. Новый год - новая форма! О Микеланджели будет написана целая Энциклопедия «от А до Я». Абсолютный эксклюзив. Скоро! Не сегодня-завтра

Я же указал Хаскил. Дело в том, что в произведениях Шумана часто встречаются два темповых указателя: тот, что был задуман композитором, и тот, что был исправлен его вдовой Кларой Шуман. Последняя часто ускоряет медленные части и замедляет быстрые. Как то Аррау заметил: "Музыка мужа ее пугала", хотя она была ее благочестивым пропагандистом. Поэтому какой он темп рекомендовал сам? Чёрт его знает. Истина, вероятно, лежит где-то между этими двумя вариантами. Или между тремя, если добавить к этому слух интерпретатора. Для произведений Шуберта Иегуди Менухин выступал за неизменный темп, чтобы мы чувствовали неумолимое шествие к смерти и ощущение бесконечности. Это здорово подмечено. Но Юдина, например, в Сонате си-бемоль D 960 очень эффектно меняет темп, по ходу дела, и это - фантастика. Рихтер играл сонаты Шуберта в очень медленном темпе, настолько медленном, насколько это возможно. Это был своего рода мистический опыт. Он подходил к самому краю пропасти... рискуя оборвать вокальную линию... которая никогда не обрывалась. Он смеялся: "Видите, она держится, ха-ха!" У Брамса неторопливость - это норма. Его аллегро почти всегда ma non troppo. Почти всегда. Он вообще с опаской относился к виртуозам. Как и Гайдн, он не любил торопиться, улыбаться любил добродушно. А Челибидаке! Что я могу сказать? Наверное, это был уникальный опыт на концерте. Да, я бы послушал. Но на записи медлительность давит, она уже карикатурна. Так и хочется написать ему, как в свое время Карлосу Клайберу: "Все ваши темпы неправильные. Подпись: Бетховен". Темп никогда не бывает одинаковым, потому что зависит от акустики зала, характера инструментов и записи. В помещении с реверберацией надо двигаться медленнее. Чем богаче музыка в гармоническом и контрапунктическом плане, тем медленнее темп. Моцарт советовал своей сестре играть фуги не торопясь: ухо должно успеть услышать все голоса. Но не все нужно слышать и не всегда. Быстрая часть должна быть очень быстрой, если композиция призвана ошеломить слушателя. Гленн Гульд, например, блестяще работал с темпом в Бахе. Потом повторил тоже самое с Моцартом, и это совсем не сработало. Его сонаты - это карикатура на жанр с точки зрения темпов: кажется, что он идет против всего, что составляет суть каждого произведения. Вот, к примеру, Шопен оставил нам метки метронома для многих своих произведений, но некоторые люди считают их слишком быстрыми, особенно для "медленных" пьес. Его Ноктюрн 27 № 2 отмечен = 50; а Этюд 10 № 3, очень похожий, = 100. Речь идет об ударах в минуту. Я не слышал ни одной записи или исполнения, которые бы приблизились к темпу, указанному композитором. Этюд имеет прекрасную, романтическую мелодию... поэтому люди просто играют его медленно. Во многих исполнениях они едва достигают половины темпа. Вот такая история. Так что...

Все правильно, приветствую! Только рожи зачем корчить, Вы же взрослый человек...Напишите, если не согласны. Спросили, я всегда стараюсь ответить. Сами и ответили. Что такое монотонность? Недостаточное разнообразие в динамике, артикуляции, стилях атаки. Нехватка эмоциональной выразительности. По поводу темпа. Сам по себе темп ничего не значит. Важно, чтобы он передавал эмоциональные нюансы, а для этого его следует варьировать. Музыка в этом исполнении звучит анимично, в ней нет энергии. Переслушайте Черкасского. Клара Хаскил. Опять же игра, где есть различные артикуляции, тембральные эффекты, красочная динамика. Не сухость - это когда музыка живая, эмоционально насыщенная, когда она дышит. Объем звука ощутим.

Да, никак. Профессорская сухая и монотонная декламация. Этот тот случай, когда хочется чтобы было покороче.

ВАЛЬС РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ЕЛКА Владимира Ивановича Ребикова В фа диез миноре. Несложная музыка, для студентов. Развивает понимание текстуры и чувство времени. Удобна для руки. Это - балетный номер из оперы Ребикова «Елка». Композитор учился в Москве, Берлине и Вене. Наверное, его можно назвать эпигоном Чайковского. Но это не так важно… Владимир Иванович действительно сотворил Рождественское волшебство. Представьте, нищая девочка засыпает и видит сон, где, оживающие куклы, начинают танцевать медленный вальс. ЕЩЕ РАЗ О РАЗНИЦЕ ИНТЕРПРЕТАЦИЙ Перед нами два исполнения. Первое – Борис Березовский. Время – 1 мин. 46 сек. https://www.youtube.com/watch?v=1efr814wos0 Приблизительно так исполняет это произведение студент в классе, отрабатывая игру двойными нотами. Может, Боря сильно устал после концерта, но виду не подает? Но исполнитель мирового уровня легко сыграет эту пьесу даже с гипертоническим кризом, после трех концертов подряд и выпитого литра водки. Это же - медленный вальс! Да, в середине есть указание - "poco piu mosso", то есть буквально – «чуть более подвижно». Пианисту хочется скорее домой? Плоско, механистично, словно сгенерировано компьютером. Поражают «охи и ахи» в комментариях… А теперь второе исполнение – Шура Черкасский. Время – 2 мин. 35 сек. На 50 сек. больше, чем у Березовского! Это - очень много. У Шуры - тоже бис после сетлиста. И, как будто, два разных произведения. Да, музыкальное время относительно и разные длительности могут быть одинаково закономерны. Но дело в другом... Я всегда с большим уважением относился к пианистам, которые с особой тщательностью относятся к технически простым произведениям, подключают воображение, вносят разнообразие. Именно это для меня – признак большого артиста. Для Черкасского бисы — это скорее приглашение открыть бутылку шампанского. Ужин, может, и закончился, но, когда публика за вечер превратилась из клиентов в друзей, то зачем спешить с ней прощаться. Нужно еще немного посидеть теплой компанией, рассказать сказку. Посмотрите сколько у него красок и волшебства. Вальс же - в сознании нищей несчастной девочки, у которой умерла мать. Она хочет, чтобы во сне сказка как можно дольше не заканчивалась. Она бы все отдала, чтобы время остановилось. Все мы однажды видели прекрасный сон, когда не хотелось просыпаться. И Черкасский это понимает, потому что - ХУДОЖНИК. Таких как Шура не было, и никогда не будет. Наслаждайтесь! https://www.youtube.com/watch?v=HtVtqSJdxLc

Дорогой Ишивата! Я передаю глубокую благодарность от членов моей семьи, которых ты оставил без новогодних подарков. Как ты понимаешь, перед твоими "искушениями" я не устоял. Взял Рубинштейна (142 CD) и Горовица (38 CD). Банки не грабил!

Дорогие члены клуба! С наступающим Новым годом! Приятно осознавать, что в уходящем году мы смогли разделить множество замечательных музыкальных моментов, открывая для себя новые имена, исполнения, а также секреты клавирного мастерства. Хотелось бы, чтобы на ветке возрастал коллективный энтузиазм, который обязательно послужит вдохновением для ее посетителей. Позвольте мне пожелать Вам в новом году блестящих каденций. Пусть каждая нота вашей жизни звучит гармонично, а в каждом аккорде слышится мелодия успеха. Верю, что в следующем году в жизни каждого найдется место могучему фортиссимо. И пусть классическое фортепиано станет надежным компаньоном в музыкальных приключениях, которые ждут нас впереди. С любовью к музыке Штальбург

Абсолютно верно. Ранние джазмены полагались на слух, интуицию и традицию. И действительно отрицали нотную грамоту, ибо считали что она сдерживает их способность к импровизации.

Без быстрой игры нет джаза. Она дает возможность создавать быстрые гармонические прогрессии (то есть быструю смену аккордов), частые модуляции (то есть мгновенное изменение тональности, то есть переход в другую область звучания), хроматические проходы и т.д. Быстрая игра создает сложные музыкальные структуры, дает динамику образу. Она – основа импровизации, потому что в режиме небольшого времени нужно выразить как можно больше сложных и интересных музыкальных идей. Необходимо очень быстро встраиваться в диалог с другими инструментами. То есть виртуозность дает для джазового музыканта то, что больше всего ценится в этой музыке – свободу. Извините.